Дар Давид Яковлевич
Издательство «Советский писатель»
1948
ГЛАВА ПЕРВАЯ
1
Год назад в Москве была пущена первая конка.
По узеньким рельсам мрачные клячи везли маленькие вагончики. Конная железная дорога, как ее именовали в городской думе, шла от Трубной площади, по Рождественскому бульвару, мимо Кисельного переулка, пересекала Сретенку, Мясницкую и оканчивалась на Чистых прудах. Со всей Москвы сюда собирались зеваки — из Охотного ряда, Замоскворечья, Хамовников, Зарядья. Стояли на деревянных панелях, сидели на чугунных тумбах и поджидали конку, восхищаясь прогрессом Х1Х века.
На Трубной площади, Вшивой горке, у Дорогомиловского моста стояли лошади. Был у них особый жалко-казенный вид. Прежде чем подняться в гору.
B конку запрягали еще одну лошадь. Мальчишки-форейторы взбирались верхом, и под крики и гиканье конка продолжала свой путь. У стоянок толпились лотошники с гороховым киселем, гречневиками, пирогами; газетчики наперебой выкрикивали новости; собаки шмыгали среди людей.
Приближалась веселая масленица. В конце февраля «Московские ведомости» сообщили, что накануне ночью в Марьиной роще неизвестными злоумышленниками похищены чугунные воротa в шестьдесят пудов весом.
Два дня говорила об этом Москва. В трактирах, в клубах, на рынках, в присутственных местах и в жарко натопленных комнатушках удивлялись ловкости и изобретательности похитителей, ругали городскую думу и городовых, строили догадки: появятся ли шестидесятипудовые ворота на Сухаревке‚ гдe обычно сбывалось всe краденое, или преступники отвезут московские ворота куда-нибудь в провинцию и сбудут иx в Твери или Калуге, Козлове или Туле…
А на третий день ворота были забыты. Лондонский корреспондент «Московских ведомостей» описывал гибель смелого голландца де Груфа, который, построив воздушную машину с хвостом и крыльями, захотел летать, подобно птице, над домами и деревьями.
В связи с гибелью де Груфа в петербургских гaзетах появилась статья молодого профессора Менделеева. Менделеев писал, что де Груф не первая и не последняя жертва в борьбе человека за овладение воздушной стихией. Но раньше или позже воздушный океан станет так же доступен человеку, как и водные океаны. И России в этом великом деле завоевания воздуха принадлежит большое будущее, потому что у России мало морских берегов, а пространства её обширны…
Целую неделю все толковали о воздухоплавании, будто тесно вдруг стало на земле. Рассказывали о том, что светлейший граф Апраксин строит на берегу Невы чудесную воздушную машину, обошедшуюся ему во много тысяч рублей. Сам он, мол, на этой мaшине не летает, не желая рисковать своей драгоценной жизнью, а летать посылает своих слуг.
На прилавках книжных магазинов появились брошюры и книги, на обложках которых крупными буквами было напечатано: «Чистый доход от продажи этого издания предназначается на развитие воздухоплавания».
O воздухоплавании спорили горячо. Спорили купцы в Тестовском трактире, поедая двенадцатиярусные растегаи. Спорили выбритые аристократы в «Славянском базаре», где, отдавая дань цивилизации, официанты были одеты не в белые рубахи, а в черные фраки, и именовались не «шестерками», а «человеками». Спорили длинноволосые очкастые студенты в Ляпуновском благотворительном общежитии. Спорили дьячки из приходов Красный Звон, Зачатия св. Анны, Ермолая на Козьем Болоте. Спорили ученые в длинных коридорах старинного университетского здания. Спорили о воздухоплавании фонарщики, встречаясь в безлунные ночи. Спорили извозчики на Лубянке и Ильинке, часами пританцовывая в ожидании седоков. Спорили все, кому только было время и охота спорить.
«Многие пытались летать по воздуху, да только ничего из этого не вышло», — говорили одни. Другие вспоминали Дедала и Икара. Третьи патетически восклицали: «Кто знает! Может быть, и правда наступит такое удивительное время, когда человек будет летать по небу в воздушной коляске, как он едет сейчас на санках по улице или на чугунке по желез- ной дороге!»… «Нет, — заканчивал кто-нибудь праздный разговор, — пока нет на то воли господней, He летать человеку, как птице!»…
На масленой объявился в Москве свой воздухоплаватель. В воскресенье на Ямском поле обещано было показать подъем на воздушном шаре.
Публики в тот день стеклось на Ямское поле видимо-невидимо. С самого утра спешили сюда лихачи, пошевни, кареты с гербами. Co всех сторон шел простой народ, весело месил сапогами и валенками уже начинающий подтаивать снег. Кого только не было здесь! И купчиха в лисьем салопе, и офицер в каске, и студент в широкополой шляпе, и чиновник в фуражке с кокардой, и барин в медвежьей шубе, и мастеровой в куцой поддевке. Пришли сюда торговцы и разносчики: кто с блинами, кто с квасом, кто с разноцветными воздушными шарами, кто с писклявыми «тещиными языками», кто с бумажными китайскими фонариками. Шарманщики пришли с попугаями и чахоточными обезьянами. Черно- бородые цыгане привели ученых медведей.
Приплелись странники в монашеских скуфеечках, продававшие щепочку от гроба господня или спицу от колесницы Ильи-пророка. А нищих, юродивых, калек!..
He протолкаться.
***
Вы ознакомились лишь с некоторыми работами, посвященными исследованию жизни и деятельности Константина Эдуардовича Циолковского.
Хотите узнать больше? На нашем сайте в разделе «Научное наследие» вы найдете множество его статей, доступных как для онлайн-чтения, так и для бесплатной загрузки в формате PDF.
Приятного погружения в мир мыслей и идей великого ученого!